Попаданка и король - Страница 27

Просто здесь — и это она понимала слишком хорошо — у нее не было никого, кроме Артиуса. Он единственный, кто готов был что-то для нее делать — в этом чужом и равнодушном мире.

Единственный, кто не позволяет ей чувствовать себя совсем уж одинокой.

Анжелика лежала без сна и смотрела на незнакомое небо, на незнакомые звезды, и на незнакомую луну. А может, это и не луна вовсе! И это чужое небо словно давило на нее своим холодным безразличием.

Слезы, непрошеные, горькие сами полились из глаз. Анжелика старалась сдерживаться, но все, что накопилось за эти дни — боль, страх, отчаяние — вырывалось наружу слезами. Ну почему было не разрыдаться раньше — когда она торчала в своей комнате — без посторонних глаз?

Но нет! Ниагарский водопад слёз выбрал самое неподходящее время, чтобы пролиться. Это было тем более обидно — и девушка разрыдалась еще сильнее.

— Что случилось? Почему вы плачете?!

Плеча осторожно коснулась рука. И лучше от этого не стало. Анжелика расплакалась еще горше.

— Ну же, — Артиус сел на их походной постели, — объясните, что не так?

— Все не так! — Анжелика тоже поднялась, прикрываясь звездной мантией. — Мне страшно!

Ей показалось, что он улыбнулся в темноте.

— Не бойтесь! — он говорил с ней таким тоном, каким утешают зареванных детей. — К нам никто не приблизится… А если кто сунется, поверьте, я сумею вас защитить! — в голосе явно слышались нотки самодовольства.

— А я и не этого боюсь! — всхлипывая, сказала Анжелика. — Эти ваши… друзья- пришельцы. Вдруг они сейчас явятся и… — она не смогла договорить, захлебнувшись плачем.

Артиус положил руку ей на плечо и она вздрогнула.

— Не бойтесь! Судя по тому, что мы о них знаем, — они вполне дружелюбны… Дружелюбны! Пусть скажет это маркизу и его семье!

— Вдруг они явятся и скажут, что не могут ничем помочь? Что я навсегда останусь здесь! Я хочу домой!

На это он уже не смог ничего ответить. Лишь привлек к себе, приобняв за плечи.

— Не плачьте раньше времени… Они появятся — и мы все узнаем. Если кто-то и сможет помочь, то они.

Он гладил ее по волосам, шептал ей на ухо всякие успокоительные глупости, верить в которые совершенно не стоило. Но почему-то ей становилось спокойнее, словно и правда она могла спрятаться от всех напастей этого мира за его широким плечами.

Сейчас, под покровом ночи, куда-то бесследно исчезла его напускная холодность, а в том, как он перебирал пальцами ее локоны, проскальзывало даже что-то, похожее на нежность.

Анжелика уже перестала плакать, но они так и сидели, обнявшись, словно боялись разрушить это хрупкое единство неосторожным жестом или словом. Она чувствовала, как вздымается его грудь, слышала, как стучит сердце.

Но не сидеть же так бесконечно!

Анжелика решилась нарушить молчание:

— А если… — она подняла голову и не смогла договорить. Их губы встретились.

13.3

Это прикосновение — скорее случайное, чем намеренное — заставило ее вздрогнуть. И все, что мгновение назад не имело никакого значения, вдруг стало важным. То, что она прижимается к его плечу. То, что она вдыхает его запах — и почти задыхается от странного чувства, которому не находит названия — ни на своем родном языке, ни на этом, тоже уже своем. То, что ее единственная одежда

— тонкая мантия — уже давно сползла и теперь между ними нет даже этой эфемерной преграды. То, как оглушительно громко бьется ее сердце. То, что на многие километры вокруг — никого… Где-то там далеко остались города, замки и деревушки, а вместе с ними и все, кто мог бы увидеть что-то.

Сейчас, когда вокруг темно, кажется — все возможно. Даже то, о чем совсем недавно даже думать было странно.

Анжелика ощущала, как громко колотится сердце Артиуса и как срывается его дыхание. Он так и не разжал рук, продолжая держать ее в объятиях. И в том, как бережно он прижимал ее к себе, чувствовалась совершенно невозможная и неожиданная нежность.

Она коснулась его губ еще раз — теперь уже не случайно. Она не сомневалась: Артиус ответит на поцелуй, и замерла, готовая сорваться в бездну в месте с ним.

Ей даже показалось, что его губы дрогнули в ответ.

Только показалось.

Он отстранился. Затем поднял с перины ее соскользнувший плащ и бережно укутал им Анжелику, избегая смотреть ей в глаза.

— Почему? — теперь она была готова разрыдаться уже от обиды.

Он заговорил — хрипло и отрывисто, словно бросая слова.

— Я не позволю вам совершить ошибку… Нам обоим.

— Конечно…

Теперь уже и она стала поправлять плащ. Ей хотелось как можно плотнее в него закутаться, чтобы спрятаться…

Ей было стыдно за этот внезапный порыв, за чувства, которые, как выяснилось, никто не разделял.

Он снова тронул ее за плечо, словно бы желая утешить, но тут же отдернул руку.

— Вы невеста моего брата, — Артиус говорил это, оправдываясь, будто бы приводил какой-то железобетонный аргумент.

— Неужели! — теперь Анжелика начала злиться, — осмелюсь вам напомнить, что невеста вашего брата наверняка весело проводит время в компании водных духов. Она погибла. А я — не маркиза, не чья-то там невеста, а совершенно посторонний человек, который имел неосторожность вывалиться из этого портала!

— Но для всех вы невеста моего брата! — упрямо повторил Артиус.

Это было уже слишком! Этот надутый индюк не забыл, благодаря кому ей оказана высокая честь стать королевской невестой.

— И вы действительно хотите, чтобы я стала его женой?

Что-то Анжелике в это не верилось.